Главная проблема при декоммунизации Украины — автоматический возврат территорий: Венгрии — Закарпатье, Румынии — Черновицкую область, полякам — пять западных областей. Но украинские декоммунизаторы никак не хотели это усваивать, считает политолог, публицист и радиоведущий Армен Гаспарян
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Армен, на днях телеканал CNN заявил, что именно по требованию Украины США предоставили стране доступ о местоположении крейсера «Москва». Пентагон эту информацию не подтвердил. Напомню, в ночь на 14 апреля произошла трагедия с ракетным крейсером «Москва». Произошел сильный пожар, в результате сдетонировал боезапас, от взрыва корабль получил серьезные разрушения и позже при рейде в порт Севастополь затонул. Что именно послужило причиной — пока неизвестно. Некоторые эксперты говорят, что удар по «Москве» был произведен не украинским морским зарядом, а норвежским, который Украине передали США. Другие эксперты говорят, что российские системы РЭП и ПВО просто не заметили эту ракету, потому что был сильный шторм. Но все же имеет ли место такая версия, где Киеву США передали данные о местонахождении российского крейсера?
— Я не баллистик, не знаю, что именно послужило причиной гибели крейсера «Москва».
То, что американцы предоставляли информацию — а кто в этом сомневался? Они только и делают, что передают информацию. Я в день это слышу по пятьдесят раз. Ну, хуторские СМИ понятно, они каждый чих вокруг этого повторяют, но CNN не первый раз говорит о том, что Пентагон постоянно делится информацией со своих спутников с украинцами, здесь нет новости как таковой.
Понятно, что в отсутствие глобальных больших новостей нужно что-то обсасывать, поскольку говорить бесконечно про санкции даже CNN надоедает. Я их понимаю, почему так — потому, что это все не работает в том виде, как им хотелось бы. Говорить об успехах «Азова» тоже не приходится, тогда какие-то смежные надо темы поднимать. Но главное, чтобы эти темы позитивно влияли на облик хутора, чтобы они добавляли каких-нибудь «вестов».
Сейчас по-новому пошли обсуждать гибель крейсера «Москва». Я не понимаю, ну хорошо, а что критичного сейчас конкретно в этой новости? Кто-то сомневался в том, что информация будет передаваться Североатлантическим альянсом? Я думаю, таковых нет. Что это, позволит воскресить крейсер прямо сейчас?
Есть гораздо более любопытные темы по Украине, но они волнуют только в России, потому что у нас все государство сердобольное, а там это никого в принципе не парит.
Я мог бы вам сказать, что чудесные события происходят вокруг потенциального захода поляков на Западную Украину, но — это же демократы, мы ж понимаем прекрасно, они же просто так придут, они даже уже опрос общественного мнения провели, где 58% респондентов гордятся.
Представьте себе, что 10 февраля этого года ВЦИОМ провел бы опрос общественного мнения, надо или не надо ввести войска на Украину? Вы представляете, что было бы после этого? Это — сразу заседание Совета безопасности ООН, куча уголовных статей и Гаага. В случае с поляками — все на это смотрят и говорят: ну, а что, правильно, конечно, надо опросить людей.
— «Возвращаем исторические территории», у них по стране даже висят постеры по поводу этого.
— Конечно. Но это не исторические территории. Это исторические территории Речи Посполитой Пилсудского, так-то — это Австро-Венгрия, если мы копнем туда. Но, тем не менее, конечно, они всегда были готовы к этому. Другой вопрос, что хуторское сознание не понимает, что как только они окажутся на территории Польши, то первая попытка выкрикнуть «Слава Украине!» — и ты убываешь сразу на цугундер, потому что там никто с вами шутить не будет.
Это сейчас они могут закрыть глазки на Волынскую резню, ради большой цели. А после того, как это все произойдет — сразу «до свидания, мама», будете сидеть там за пропаганду и героизацию нацизма. Как раз по меркам Европейского Союза. Это невозможно объяснить хутору, потому что они в это не верят в принципе.
Сколько раз говорили, что главная проблема при декоммунизации — это сразу возврат территорий, автоматически. Венгрии — Закарпатье, Румынии — Черновицкую область, полякам — пять западных областей. Но они ведь это никак не хотели усваивать. Сейчас мне киевляне говорят: «а что мы можем сделать, ну да, если тут все начнет сыпаться, то в любом случае русские будут агрессорами, а это будет выполнение исторической справедливости». Нормальные формулировки, да?
Вот, казалось бы, предмет для разговора, но кого он волнует? Только нас с вами. Не то, что мне жалко Галицию и Волынь, я вообще знал только одного человека, кого эта территория возбуждала. Это покойный Владимир Вольфович (Жириновский — Ред.). Всё!
У всех остальных это словосочетание вызывало только мат, потому что все понимают, что это собой представляет, и какой это геморрой. Кстати, поляки там устроят им такое «хелло, генацвале», что мало не покажется. Я думаю, что превзойдет очень быстро печальный рекорд 20-30-х годов по насильственной полонизации всей территории.
— Перейдем к нашей любимой Сербии. Очень интересная ситуация разворачивается в Сербии. Вучич заявил, что слова Путина, где Путин сравнил ситуацию в Косово и в Донбассе, усложнили ситуацию в стране, также он вспомнил про слова Шольца, что все западные Балканы, включая Косово, должны быть частью Евросоюза. К чему Вучич готовит Сербию, и как сами граждане могут отнестись к повороту на Запад? И вообще, возможно ли это? Могут ли надавить?
— Теоретически в мире возможно абсолютно все. Кто в этом сомневается, просто вспомните, вы могли три года назад представить такой процесс расчеловечивания русских? Но, тем не менее, он реализован на наших с вами глазах. Кстати, не менее характерно, что в этом активно участвуют славяне. Но, это и к полякам относится, и к чехам, и к братушкам болгарским. Это же никого не удивляет, это уже просто данность.
Может ли это произойти на политическом поле Сербии? Да, может. Потому, что политическое давление очень серьезное на руководство Сербии, потому, что на него давит вся Европа. Здесь не надо иллюзий. Они же не самостоятельные, они же не в безвоздушном пространстве находятся.
Как отнесутся сербы — я боюсь, что там что-то такое может произойти, на гражданском уровне. Я не говорю о том, что начнутся боевые действия. Но могут быть социальные протесты очень серьезные, потому что этот поворот на Запад, он что означает? Он означает еще и то, что сербы должны будут смириться с Косово. Но что-то, знаете, мой опыт общения с сербами говорит о том, что это последнее, что они будут готовы сделать на этом свете.
— Это да. Но, с другой стороны, сербы же смирились с тем, что у них сейчас много где висят уже флаги Евросоюза, хотя они пока что еще только кандидаты.
— Европейски Союз много, где развешивал свои флаги, я их видел повсеместно, куда ни приедешь, в бывшие союзные республики — я всюду видел эти символы. Это, конечно, намек такой на грядущее. Конечно, Сербию им очень хочется загнать в стойло Европейского Союза, в том числе, разорвать братские узы с Россией.
Но надо понимать, что в самом Европейском Союзе сейчас тоже не шибко спокойно, в связи с этими всеми газами, нефтью, этими отсрочками, этими криками радости — мы вводим новые санкции зубодробительные против Мордора. А потом одной строчкой читаю где-то там на задворках новостей — а вот Венгрия, Чехия и кто-то еще — эти получают отсрочку.
Это что за санкции? Как-то это странно. А другие скажут: а мы почему не должны получать отсрочку? Понимаете, это такой кидок демонстративный идет. Это история с внесением патриарха Кирилла в санкционный список. Я понимаю, что тут уже все меры стыда, этикета — уже забыты
— А как о нем Папа Римский отозвался!
— Да он тоже теплый, Папа Римский. Так же, как и все остальные там. Понимаете, у меня складывается ощущение, что Россия им просто пожизненно должна, и — такая гадкая, долг этот возвращать не хочет. Они все время через губу разговаривают. Это прикольно, конечно, только — чем больше будет таких разговоров, тем больше будет ожесточение.
Подобного рода риторика ни к чему хорошему не приведет.
Мне часто задают вопрос самые обычные люди, причем, они предъявляют претензии уже, говорят — ну хорошо, вы там талдычили, что это санкции не против политического руководства страны, а вообще против всех. И то, что сейчас получилось — все в этом убедились. Так у людей претензии, а почему мы не отвечали тогда серьезно? Почему мы все время пытаемся с ними вести конструктивный диалог? И главное, конечный результат этого диалога какой? Хоть какой-нибудь успех? Успеха нет просто по определению. Хорошо, прогресс есть какой-нибудь? Нету.
Мы только постоянно либо оправдываемся, либо пытаемся намекнуть, что так делать не надо, либо заняты какими-то странными телодвижениями. Зачем? Ради чего? В данной ситуации политического профита вы не наживете, и очевидно, что это будет еще очень долго.
Меня некоторые люди умиляют. На этой неделе все русские клубы, сборные — забанили эти контрацептивы из УЕФА. И я тут читаю, что — ой, ну а как же так, они же столько лет говорили, что в спорте нет политики. Нормально! Тут русских сколько спортивных соревнований без флага, без гимна, без герба, без всего — и тут прозрели. У них спорт, оказывается, самая что ни на есть составная часть политики. И, главное, опять начинаются те же самые разговоры: «Давайте подождем, может быть, они передумают».
Для чего? Я сегодня в газете прочитал, аж хрюкнул от восторга, когда очередной деятель написал: «Ничего, надо сейчас промолчать, а глядишь, они в сентябре передумают и позовут нас опять к себе»… Я предлагаю — хватит слушать этих клоунов, и надо отвечать жестко. Сказать: «Все, сняли нас — до свидания».
— Продолжают обстреливать наши территории, делают это чуть ли не каждый день. Было анонсировано, что, если эти обстрелы не прекратятся, то будут удары по центрам принятия решений. Да, есть сообщения, что где-то там какие-то определенные структуры подрывают, то оружие, которое завозят, его тоже подрывают. Сколько можно терпеть обстрелы нашей территории?
— Это очень хороший вопрос. Американцы — сразу после первого (обстрела — Ред.), они бомбили бы круглосуточно, невзирая на то, что там дети, женщины… Им вообще бы было на это наплевать. Они просто сравняли бы все с землей.
— Потому что это наша территория, и вы не должны совать свой нос вообще ни на сколько.
— Правильно! Но здесь же, вы понимаете: Украина — это священная корова, вокруг которой мы не дышим. Я только и слышу — надо, все-таки, наверное, как-то это вытащить на международные площадки. Что вы обсуждать собираетесь, мне просто интересно! Вам Польша уже сказала, что она не признает итоги переговоров, если будут потери земли Украины. Потеря земли уже состоялась. До 24 февраля. Я напоминаю, что ЛДНР была признана, это уже потеря территории, с точки зрения Украины.
Если Польша не признает, то очевидно, что Европейский Союз тоже признавать не будет, США не будут. Тогда смысл ведения этих переговоров, для чего? Мне понравилась эта формулировка: «Мы снимем санкции, если это подтвердит Украина», это Шольц сказал…
Очевидно, что этого не произойдет ни при каких обстоятельствах. Есть только один вариант. Мы сметаем всю государственность. Получается новое правительство народного согласия, непонятно, правда, из кого.
— Может быть, там вдруг Шарий окажется, если его экстрадируют.
— Я не думаю, что Анатолия экстрадируют. То, что ему нервы потрепят — это точно совершенно… Другой момент, который очень важен. Раньше еще можно было надеяться на некую объективность суда. История с Ассанжем все всем показала. Я не верю в честность и бескорыстность испанского правосудия.
Всякий раз, когда кто-то хочет по этому поводу поговорить, я напоминаю им про референдум в Каталонии, и какие были после этого сочные телодвижения. Я боюсь просто, что им прикажут.
— Шарий в свое время верил в систему европейского правосудия.
— Каждый человек во что-то верит. Я тоже верю, что когда-нибудь наступит момент истины, у меня будет меньше эфиров, и я смогу приехать и посидеть хотя бы десять минут на бульваре. Я же тоже в это верю! Правда, мне кукиш обламывается постоянно с этого всего. У меня эфиры — один, перетекающий в другой. Но, тем не менее, я верю.
Анатолий тоже верил. Да, он и сейчас, наверное, убежден в том, что все будет нормально. Я хотел бы, чтобы было так, очень бы хотел. Просто я вижу те тенденции, которые происходят в Европе. Меня абсолютно не удивит, если там будет приказное решение. Оно может тоже быть другим. Они могут сделать так — мы не экстрадируем его на Украину, но лишаем вида на жительство на территории Европейского Союза. Может такой вариант быть? Да легко. И куда? В Азию? В Америку?
В Россию, Белоруссию по его убеждениям и высказываниям он тоже не может. Тогда получается, это либо Южная Америка… Но это тоже нестабильный континент, неизвестно, что там кому в голову придет. Либо это Азия, но не Австралия же с Новой Зеландией, не Канада, не США.
Они могут еще какую-нибудь мерзость сделать. У него же статус политического беженца в Европейском Союзе — они могут его снять, и сказать: «тебе пять дней на то, чтобы покинуть территорию ЕС».
Насколько я знаю, Шария нет еще в списке Интерпола — это в плюс идет. Но что там дальше будет — не знаю. То, что он для них ненавистен — это абсолютно точно.
Знаете, эта позиция мне всегда очень импонировала — когда ты убежден в своей правоте, ты готов со всеми биться. Я люблю таких людей, потому что это большая редкость. Ты в себе уверен. Ты этот вызов принимаешь, ты работаешь. Он (Шарий — Ред.) молодец!
Десятки, сотни людей уже бы в свое время переметнулись, под банку легли бы, и все. Но он держится — молодец, честь и хвала. Хорошо бы, чтобы он продолжал действовать. Конечно, ему будут препоны создавать. Он для них в первой пятерке врагов, может быть, даже на втором месте после Путина.
— Приятно удивила Хорватия. Президент страны Зоран Миланович заявил, что страна наложит вето на решение о вступлении Швеции и Финляндии в НАТО, потому что это все равно, что тыкать ручкой в глаз разъяренному медведю. Каковы истинные мотивы хорватского демарша?
— Да нет никакого демарша! Президент… Не первый раз, когда он плевать хотел на то, что происходит в правительстве. Проблема в другом — там форма правления какая в республике Хорватия? Парламентская. У президента там представительские функции, в основном, решения будет принимать не он, на его слова вообще никто не реагирует.
Я не понимаю, почему такой всплеск судорожной любви к хорватам у нас, и никто не полезет посмотреть форму правления, там что-нибудь зависит от президента, или нет. Это же тоже важный момент, и его не надо забывать. Ну, сказал и сказал. На моем отношении к хорватам это все равно не скажется, если вы мое мнение спрашиваете.